«Безродная шведка не будет моей невесткой!» Как взошла и угасла «Финляндская звезда» Эмилия Шернваль

«На свете нет никого прекраснее Эмилии Карловны», – негромко прошептал молодой человек, стоявший у входа в бальный зал. Его брат, который находился рядом, с не меньшим восхищением смотрел на очаровательную девушку у окна.

Она и правда была прелестна – румянец юности, нежность взгляда, мягкие черты лица и изысканность движений. Несомненно, Эмилия Шернваль должна была стать счастьем своего избранника. Но почему же мать жениха Эмилии противилась этому союзу?

Красавица из Финляндии

Эмилия была младшей из дочерей Карла Шернваля, состоявшего на русской службе. Девочка появилась на свет в 1810 году в Финляндии. Своего отца юная Эмилия почти не помнила – она потеряла его в раннем возрасте. Заботы о воспитании девочки и её старшей сестры Авроры взял на себя их отчим Карл фон Валлен. Именно благодаря ему Эмилия получила прекрасное домашнее образование. Известно, что с юных лет девочка свободно говорила на пяти языках, могла легко вести беседу об истории и искусстве, прекрасно танцевала.

В шестнадцать лет Эмилия начала бывать в обществе. Её первый выход на одном из приёмов в Гельсингфорсе (Хельсинки) не остался незамеченным. Многие кавалеры говорили, что на их небосклоне зажглась ещё одна «звезда», имя которой – Эмилия.

Впрочем, не обходили вниманием и сестру девушки – Аврора считалась признанной красавицей. Одним из поклонников Эмилии стал декабрист граф Владимир Мусин-Пушкин, который считал, что девушка значительно милее своей обворожительной сестры, поскольку отличается добротой и ласковостью в общении.

Преграды и трудности

Разумеется, в скором времени Мусин-Пушкин сообщил родным Эмилии, что намерен жениться на девушке. Несмотря на то, что граф был ссыльным, семья его избранницы дала согласие, считая его человеком благородным и серьёзным. Правда, решение выдать дочь замуж за декабриста, да ещё и ссыльного, вызвало немалое удивление у знакомых семейства Эмилии.

Парадоксально, но против этого брака выступала мать графа. Казалось бы, женщине стоило радоваться, что с её «непутёвым» сыном решила обвенчаться девушка из приличной семьи. Однако графиня была решительно против того, чтобы её сын женился на «безродной шведке», как она называла Эмилию.

Впрочем, недовольство матери было лишь одним из препятствий. Мусину-Пушкину понадобилось добиваться не только материнского благословления, но и разрешения на брак от генерал-губернатора и даже императора (всё-таки он был ссыльным, а потому не мог действовать самостоятельно).

Когда матери Владимира сообщили, что у сына случился нервный срыв, она всё же дала согласие на его брак. Эмилия и её избранник наконец получили возможность обвенчаться – более преград на пути к счастью не было. А спустя некоторое время граф был помилован. Вместе с молодой супругой он направился в Петербург.

Жизнь в свете

«Милочка, вы уже несколько лет замужем. Неужели вы не замечаете никого, кроме своего супруга?» – лукаво улыбнулась одна из её приятельниц. Эмилия смутилась. Нет, конечно, она видела, что многие видные кавалеры в восторге от неё. Ей посвящали стихи и называли «финляндской звездой» Петербурга, но ни на какую взаимность с её стороны они не могли рассчитывать.

«Да, я люблю своего мужа, – негромко ответила она. – Что же здесь зазорного?». А потом Эмилия Карловна поднялась и пошла прочь – более вести беседы на столь неприятные темы она не желала. Её неспроста называли «ангелом».

Выйдя замуж за декабриста Владимира Мусина-Пушкина, Эмилия Шернваль некоторое время прожила в родной Финляндии. Когда же её супруг был освобождён, пара перебралась в столицу. Здесь появление Эмилии и её красавицы-сестры Авроры вызвало настоящий фурор в высшем свете.

«Финляндские звёзды», как называли сестёр, стали главными красавицами светского общества, составив конкуренцию небезызвестной Наталье Пушкиной, которая прежде считалась первой среди прелестниц Петербурга. Что и говорить – нежная красота Эмилии Карловны вдохновляла многих поэтов. Одним из её поклонников стал Пётр Вяземский, которого очаровала хрупкость Мусиной-Пушкиной. Он писал:

«(Она) бледная, молчаливая, напоминающая не то букет белых лилий, не то пучок лунных лучей, отражающихся в зеркале прозрачных вод…»

Сам Михаил Лермонтов посвятил ей мадригал, отметив, что сердце очаровательной дамы «подобно Бастилии». Так оно и было. Несмотря на ухаживания знатных кавалеров, графиня хранила верность своему супругу, в которого по-прежнему была влюблена.

Кроме того, дети, рождённые в браке, были болезненными и нуждались в заботе матери. Двое сыновей Эмилии Карловны умерли в младенчестве, что стало тяжёлым ударом для женщины. Супруг же всё свободное время проводил за карточными играми, не оказывая совершенно никакой поддержки своей жене.

Дела графини

Устав от шумной столичной жизни, Эмилия решила отправиться из Петербурга в имение Борисоглебское. Да и финансовое положение не позволяло ей праздно жить в столице, спасибо любимому мужу. Здесь она занялась хозяйственными делами, причём проявила себя как опытный управляющий и ответственная помещица.

Она активно налаживала быт в поместье, проявляла заботу о крестьянах, открыла школу и больницу для них. За добрые дела её прозвали «Борисоглебским ангелом», и графиня в полной мере оправдывала столь лестное прозвище.

А в 1846 году началась эпидемия тифа. Понимая, что её призвание – помогать людям, Мусина-Пушкина открыла госпиталь для больных. Она лично обучала крестьян ухаживать за несчастными, болеющими тифом. Увы, эта забота о ближних оказалась губительной для Эмилии Карловны. Она заразилась от одного из больных и скоропостижно умерла осенью того же года.

На момент смерти Эмилии Мусиной-Пушкиной, урождённой Шернваль, было всего тридцать шесть лет. За свою недолгую жизнь эта женщина так и не познала настоящей любви и истинного счастья. Её супруг был увлечён азартными играми, дела жены его совсем не интересовали. Женщина, которую называли «Борисоглебским ангелом», пожертвовала собой, чтобы помочь другим.