Лиссабонский стыд адмирала Сенявина — позор, необходимость или фрондерство!?

Сегодня много пишут о героических победах русских в любые времена. Иногда пишут ─ о поражениях. Но одна тема остается табуированной для рассуждений: тема плена.

Между тем, даже после того, как Николай I «навел порядок» методом показательного дела «Рафаила» (тогда экипаж был приговорен к смерти, но император помиловал всех, кроме капитана, отправив его в арестантские роты), часто сдача в плен не сулила ничего плохого даже морякам (у которых был на этот счет наиболее суровый устав). А уж во времена «императора-рыцаря» Александра сдаться в плен симпатичному противнику, похоже, никаким «лишением живота», согласно заветам Петра I в виде Морского Устава, и вовсе не грозило.

Многие ли знают, что будущий адмирал Лазарев был в плену у англичан? Причем мичман, обучавшийся в Англии ранее, провел недолгое время в плену в относительно нормальных условиях, не на «понтонах», как, например, пленные французы.

На его карьере этот эпизод не отразился. Впрочем, Лазарев попал в плен в безвыходной ситуации. Корабль капитана Руднева (невезучая фамилия и для «Варяга»), линкор «Всеволод», отстал от эскадры и был атакован англо-шведской эскадрой. Об этом эпизоде известно мало, в рунете пока данных нет, в большом военно-историческом Морском Атласе есть просто констатация факта.

Похоже, мичман Лазарев на судне «Благодать» хотел помочь «Всеволоду», но англичане превосходящими силами разгромили оба корабля. Ни в отношении Руднева Д.В., ни в отношении Лазарева М.П. оргвыводов не последовало. Зато был наказан адмирал русской эскадры Ханыков (на месяц разжалован в солдаты) ─ за то, что оставил «Всеволод» в беде. Но этот эпизод ─ случай благородного пленения. А вот в истории с адмиралом Сенявиным слово «благородная сдача в плен» надо бы брать в кавычки.

Фронда адмирала Сенявина

Возвращавшийся в 1807 году из Средиземного моря в Петербург через Лиссабон, адмирал Д.Н. Сенявин был крайне недоволен императором Александром. Впрочем, как и все моряки: для них «Война четвертой коалиции» проходила победоносно. Это у сухопутных были Фридланд и прочие гадости, а на Средиземном море наши моряки сами устраивали «Фридланд» кому хотели. И тут ─ Тильзитский мир, дружба с Францией и возможная война с Англией! Лучшими в мире флотоводцами, что б там не писали сейчас альтисторики!

Чисто теоретически интересно: неужели для флота Сенявина не нашлось стоянки удобнее Лиссабона, который вот-вот должен был взять наполеоновский маршал Жюно и к которому подходила английская эскадра? Впрочем, сослуживец адмирала, бывший под его началом В. Броневский, указывает, что в день объявления Россией войны в Англии разразился ужасающий шторм (как всякий моряк, он делает любопытный вывод, что сама стихия обиделась на глупость императора), почему эскадра и была вынуждена зайти в Лиссабон.

Тем не менее, до появления английской эскадры, на Рождество, Д.Н. Сенявин и его офицеры ушли в загул вместе с французами, во взаимной вежливости. Если верить биографии адмирала от И. И. Фирсова, именно в это время Александр I фактически подчинил сенявинскую эскадру напрямую Наполеону. Версия представляется сомнительной, потому что Наполеона и близко к Лиссабону не было. Впрочем, историки выдвигают и другие варианты:

• эскадра должна была подчиняться приказам Наполеона;
• Сенявин должен был сам, по своему усмотрению, защищать войска Жюно в Лиссабоне с моря;
• командовать эскадрой должен был сухопутный Жюно;
• эскадра должна была выполнять все распоряжения … русского посла в Париже (!?), П.А. Толстого.

То есть боевой адмирал попал в обстановку политического бардака и неразберихи. Точно известно, что в полученном весной 1808 года императорском рескрипте, предписывалось выполнять распоряжения Наполеона. Моряки и лично Д. Н. Сенявин и так были не в восторге от дружбы с французами и перспективы сражаться с англичанами (что делало почти невозможным для эскадры путь в Петербург по Балтике, «флот канала» в любое время мог атаковать её с удобных позиций). А тут ими должен был командовать ─ по переписке! ─ «сухопутный» французский император.

Стоит отметить, что французы не только помогли с ремонтом потрепанных бурями и средиземноморской экспедицией кораблей, но и даже предлагали неких «матросов и морских офицеров» для «восполнения составов». Они же помогли эскадре с ядрами и порохом. Но эскадра сэра Коттона высадила войска Веллингтона, и уже Жюно умолял (тщетно!) русских сперва помешать высадке, а потом и помочь уже ему с артиллерией для сухопутных боев.

Русский адмирал хранил гордое молчание и ничем не помог союзнику. Мог ли он что-то сделать? ─ Другой вопрос: эскадра сэра Чарльза Коттона численно (и по количеству орудий) превосходила русскую. 21 августа 1808 года Жюно был разбит в пух и прах и капитулировал. Через два дня, 23 августа 1808 адмирал Сенявин…

Современный исторический детектив: «война правок»

.. А вот и не известно точно, что именно он сделал. Русскоязычные источники сообщают, что вовсе не сдался в плен, а подписал с англичанами некую «конвенцию», согласно которой вся эскадра, до завершения англо-русской войны, будет интернирована в Британии.

Английские же источники сообщают, что русские корабли были ещё и полностью разоружены. Характерно, что «Конвенция в Цинтре» (интересно, что англичане тоже ей возмущались, как слишком мягкой для противника) никакого разоружения русского флота не предусматривала. А орудия с кораблей все равно сняли ─ по приказу адмирала-победителя, сэра Чарльза Коттона, баронета. Так что англофил Сенявин вкусил английского вероломства. Так и стояли линкоры и фрегаты в Портсмуте, голенькими.

Но на самый интересный вопрос я нигде не смог найти ответа: если с кораблей сняли все пушки, что случилось с флагами? Спускали их русские или нет? Как-то не верится в безоружные сенявинские 15 линкоров и фрегатов в Портсмуте под гордо реющими знаменами.