«Бойня без всякой пользы»: как русские сражались с французами?

Храпящие кони рвались вперёд, наступая на первых павших солдат. Вокруг звучали крики, пальба, вопли боли и стоны умирающих. С самых первых минут сражение при Прейсиш-Эйлау походило на кровавый ад. В нём схлестнулись две могучих европейских силы – французская и русская армии. Прежде ни австрийцы, ни пруссаки не смогли противостоять натиску Наполеона. Многие считали, что русских постигнет та же незавидная участь, что и их союзников.

«Кровавое предисловие вторжения Наполеона в Россию», — именно так называл сражение один из его участников, знаменитый Денис Давыдов. Он восхищался силой духа русских воинов, которые бились до последнего вздоха, до последней капли крови, не позволяя врагу продвинуться вперёд. Бой при Прейсиш-Эйлау называли одним из величайших сражений в истории России – правда, его затмила слава Бородинской битвы. Но каким оказался исход противостояния? И почему началось всё из-за обыкновенного недоразумения?

Роковое недоразумение

Многие тысячи погибших и раненых, огромные потери с каждой из сторон, ослабление армий – всего этого могло не быть, если бы не одна случайность, которая и подтолкнула противников к битве. В ходе Войны четвёртой коалиции, которая разгорелась в октябре 1806 года, русские и французы расположились на зимовку неподалёку от городка Прейсиш-Эйлау.

Однако прямо в разгар зимы корпус французского маршала Нея вдруг снялся со своих позиций и двинулся в восточном направлении. Как думаете, что в этот момент подумали русские командиры? У многих из них не возникало сомнений, что Ней решил воспользоваться временным затишьем и неожиданно атаковать противника. Да, это было вполне логично, но на самом же деле французский маршал был недоволен местом зимовки и решил подыскать другое.

По роковому совпадению его отряды направлялись прямо в сторону продовольственных складов русско-прусского войска. Решив, что Ней пошёл в наступление и намеревается отрезать противника от путей снабжения, командующий русской армией генерал Беннигсен выдвинул против него свои отряды. Французы отступили, но в это время Наполеон уже рассчитал, что участок у Прейсиш-Эйлау крайне удобен для нападения на врага. Его маршал, поначалу разозливший Бонапарта, в итоге подал ему, как казалось, гениальную идею.

Планы рушатся

Французский император приказал производить подготовку в условиях максимальной секретности, однако вскоре Леонтий Беннигсен узнал о планах врага. Здесь помогли разведывательные казачьи отряды, которые сообщили, что французы проводят манёвры, а значит, готовятся наступать.

Русскому войску необходимо было занять более выгодные позиции, но и здесь планы реализовались лишь частично. Во время отступления «на пятки» русским наступали быстрые французские отряды. Арьергард вынужден был принять бой, но под натиском врага ему пришлось оставить удобные позиции на окраинах Прейсиш-Эйлау.

Расположившись в полях, русские за одну только ночь потеряли немало солдат. Пострадавшие умирали не столько от полученных ран, сколько от обморожения – лютые февральские морозы были безжалостны к людям. Однако перевес в силах всё равно оставался на стороне союзников. Русско-прусская армия насчитывала около 76 тысяч человек, в распоряжении французов было на 10 тысяч меньше. Это давало Беннигсену надежду на победу в грядущем сражении.

Кровавая бойня

7 февраля 1807 года началось одно из главных сражений Войны четвёртой коалиции. Пехотинцами, которым предстояло взять город, командовал Пётр Багратион. По его приказу солдаты до последнего сохраняли абсолютную тишину, молча приблизившись к городу. Затем, по знаку князя, громко закричав: «Ура!», направились на штурм. В это же время французская армия была атакована сразу с трёх направлений.

Перейдя в контратаку, французы двинули вперёд кавалерию. Артиллеристы Наполеона тоже не дремали, стараясь уничтожить противника. Однако наиболее ожесточённой была рукопашная схватка, завязавшаяся у городских стен. Вот как описал её Денис Давыдов:

«Более двадцати тысяч человек с обеих сторон вонзали трехгранное острие друг в друга… слышен был только какой-то невыразимый гул перемешавшихся и резавшихся без пощады тысячей храбрых…»

Оценивая свои огромные потери (не меньше 29 тысяч воинов) генерал Беннигсен принял решение отступать к Кенигсбергу. Наполеон не стал препятствовать своему противнику – в день битвы при Прейсиш-Эйлау французские войска лишились 20 тысяч человек. Несмотря на это, каждая из сторон заявляла о своей победе, однако на самом деле это была кровопролитная ничья. Говорили, что, взглянув на место сражения, маршал Ней не сдержался и воскликнул:

«Что за бойня, и без всякой пользы!»

И хотя поле боя осталось за французами, именно в этом бою русские показали, что готовы дать отпор «непобедимой» наполеоновской армии. Самому же Бонапарту было о чём поразмыслить. На его глазах произошло первое масштабное столкновение, из которого (как бы он не тешил себя самообманом) французская сторона не вышла победителем. Главной преградой на пути к его абсолютному триумфу в Европе оказалась Россия.